Маркова виктория эммануиловна

Маркова Виктория Эммануиловна
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field ‘wikibase’ (a nil value).
267x400px
Дата рождения:	21 сентября 1942(1942-09-21) (76 лет)
Место рождения:	Москва
Дата смерти:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field ‘wikibase’ (a nil value).
Место смерти:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field ‘wikibase’ (a nil value).
Страна:	СССР22x20px СССР → Россия22x20px Россия
Научная сфера:	искусствовед, специалист в области итальянской живописи
Место работы:	Главный научный сотрудник Государственного музея изобразительных искусств им. А.С. Пушкина
Учёная степень:	доктор искусствоведения
Учёное звание:	профессор
Альма-матер:	Исторический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова
Научный руководитель:	В.Н. Лазарев
Известные ученики:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field ‘wikibase’ (a nil value).
Известен как:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field ‘wikibase’ (a nil value).
Известна как:	один из крупнейших специалистов в области итальянской живописи XIV-XVIII вв.
Награды и премии:	21px Премия Правительства Российской Федерации Орден Дружбы Кавалер ордена Звезды итальянской солидарности
Сайт:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field ‘wikibase’ (a nil value).
Подпись:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field ‘wikibase’ (a nil value).
link=Ошибка Lua в Модуль:Wikidata/Interproject на строке 17: attempt to index field ‘wikibase’ (a nil value). [[Ошибка Lua в Модуль:Wikidata/Interproject на строке 17: attempt to index field ‘wikibase’ (a nil value).|Произведения]] в Викитеке
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field ‘wikibase’ (a nil value).

Ошибка Lua в Модуль:CategoryForProfession на строке 52: attempt to index field ‘wikibase’ (a nil value).

Виктория Эммануиловна Маркова (род. 21 сентября 1942 года в Москве) — советский и российский искусствовед, специалист в области итальянской живописи. Доктор искусствоведения, профессор, Заслуженный деятель искусств РФ, лауреат Премии Правительства РФ. Является главным научным сотрудником Государственного Музея изобразительных искусств им. А.С. Пушкина (ГМИИ), автор проекта современной экспозиции итальянской живописи VIII—XVIII веков ГМИИ. Член Ученого совета ГМИИ и Ученого совета Отделения истории и теории искусства Исторического факультета МГУ. Внештатный эксперт Министерства культуры РФ по ввозу и вывозу предметов искусства. В.Э. Маркова входит в составы редколлегий журнала Rivista d’Arte (издательство Leo S. Olschki) и серии монографий Le voci del museo (издательство Edifir).

Биография

Родилась в Москве в 1942 году.

Образование

• В 1967 году — закончила МГУ им. М.В. Ломоносова, исторический факультет, кафедра истории и теории искусства. Защитила диплом по теме «История и развитие итальянского натюрморта XVII века». Ученица профессора В.Н. Лазарева.
• В 1986 году — защитила кандидатскую диссертацию, в 1991 — докторскую.
• В 1991-1992 годах — получила стипендию Гарвардского университета для научной стажировки в Фонде Бернсона (Villa i Tatti) в Сеттиньяно (Флоренция).
• В 2009 году — получила стипендию Института Макса Планка для научной стажировки в Институте истории искусства (Библиотека Хертциана) в Риме.

Семья

Супруг В.Э. Марковой — Иван Борисович Порто (1939-2009, Москва), известный искусствовед, коллекционер и фотохудожник. За свою жизнь собрал обширную коллекцию произведений искусства, которая насчитывает 390 произведений живописи, графики и скульптуры русских и советских художников с 1930-х годов до начала XXI века, а также за годы жизни им было собрано свыше 1700 книг.

В 2012 году В.Э. Маркова передала в дар Краснодарскому краевому художественному музею им. Ф.А. Коваленко коллекцию художественных произведений своего мужа по искусству.

Круг научных интересов

В.Э. Маркова занимается исследованием проблем развития итальянской живописи XIV-XVIII веков, истории коллекционирования в России и вопросами атрибуции картин итальянских мастеров.

Предмет её особого внимания и научного интереса составляет живопись Италии XVII века, особенно творчество Караваджо и мастеров его круга.

заслугой является определение и публикация картин ранее неизвестных картин Бартоломео Манфреди, Франческо Рустичи, Массимо Станционе, Симона Вуэ, Клода Виньона. Сделав ряд принципиально важных открытий, она внесла весомый вклад в изучение творчества Томмазо Салини, зарекомендовав себя наиболее авторитетным в мире специалистом в данной области. В качестве члена научного комитета принимала активное участие в организации и подготовке, как самой выставки, так и каталога, выставки Roma al tempo di Caravaggio (Рим во времена Караваджо), прошедшей в римском Палаццо Венеция в 2010-2011 годах в (Roma al tempo di Caravaggio, Roma, Palazzo Venezia, 2011-2012). Признана опытным экспертом в области итальянской живописи XIV-XVIII веков. Благодаря её усилиям многие сотни произведений мастеров этого периода, находящихся как в России, так и за рубежом, были атрибутированы. Среди них картины Тициана, Джулио Романо, Джорджо Вазари, Кавалера д’Арпино, Гвидо Рени, Бернардо Строцци, Бартоломео Манфреди, Томмазо Салини, Массимо Станционе, Валерио Кастелло, Луки Джордано, Карло Маджини и многих других мастеров.

На протяжении всех лет работы в ГМИИ им. А.С. Пушкина активно содействовала пополнению собрания итальянской живописи в музее. При её непосредственном участии музей приобрел в общей сложности около 150 произведений.

Преподавательская деятельность

С середины 1980-х годов по приглашению В.Н. Гращенкова преподавала на искусствоведческом отделении МГУ, где читала спецкурс и вела семинар по методике атрибуционной работы, а также читала курс «Музееведение и история собирательства».

С конца 1980-х годов неоднократно приглашалась для чтения лекций и проведения семинарских занятий в учебные заведения Италии, такие как Scuola Normale в Пизе, Болонский университет (в качестве профессора по контракту), Урбинский университет, Флорентийский университет, Католический университет в Милане, а также в Фонд Роберто Лонги во Флоренции, где проводила семинары по методике атрибуционной работы.

С 1998 по 2004 годы преподавала в Академии живописи, ваяния и зодчества, где читала курсы «История западноевропейского искусства XIV—XVIII веков» и «История собирательства».

С 2004 по 2007 годы преподавала в РГГУ.

В.Э. Маркова неоднократно принимала участие в различных научных конференциях и симпозиумах, как в России, так и за рубежом.

Кураторские проекты

• 1984 год — Автор и куратор знаменитой выставки «Картины итальянских мастеров XIV—XVIII веков из музеев СССР в ГМИИ им. А.С. Пушкина.» На выставке было показано 96 произведений из 30 музеев Советского союза. Получила весьма высокие отзывы в итальянской прессе (Каталог: “Картины итальянских мастеров XIV—XVIII веков из музеев СССР”. М.: Советский художник, 1986).
• 2004—2005 годы — Куратор и научный редактор каталога совместной итало-российской выставки «От Джотто до Малевича» (Рим, Москва).


• 2007 год — Куратор и автор каталога выставки «Итальянская живопись XVI—XX веков из собрания ГМИИ», прошедшей в Италии в городе Верона.
• 2011 год — Специальный кураторский проект — выставка «Живопись Италии XIV—XVIII веков из частных собраний Москвы», экспонировавшаяся в Москве в рамках ежегодного Антикварного салона (Каталог: “Живопись Италии XIV—XVIII веков из частных собраний Москвы”. М.: 2011 — на русском и итальянском языках).
• 2011—2012 гг. — Куратор совместной итало-российской выставки и каталога Караваджо (премия The Art News Paper. Russia за лучший выставочный проект 2012 года) и других выставочных проектов, приуроченных к Году итальянской культуры в России.
• 2012 год — Куратор итальянского раздела выставки «Западноевропейская живопись из музеев Украины» (ГМИИ).
• 2013 год — Куратор выставки и каталога «Тициан» (ГМИИ).

Избранные публикации

В.Э. Маркова является автором свыше 200 печатных трудов и статей на русском и иностранных языках, в числе которых фундаментальный научный каталог собрания итальянской живописи в ГМИИ (Каталог итальянской живописи VIII-XX веков из собрания ГМИИ. В 2-х томах (Государственный музей изобразительных искусств имени А.С. Пушкина. Собрание живописи). М.: Галарт, 2002).

• Новые атрибуции произведений западноевропейской живописи в музеях СССР. – Музей-1. М., 1980. С. 37-53.
• Мастер и мастерская. К анализу творческой практики итальянских живописцев XVII-XVIII веков. – Советское искусствознание-81. М., 1982. С. 148-174.


• Караваджо и классическая традиция итальянского искусства. – Советское искусствознание-83. Вып. 1, М., 1984. С. 75-84.
• Тема «Sacra Conversazione» в творчестве Лоренцо Лотто. – В сб.: Искусство Венеции и Венеция в искусстве. Материалы научной конференции «Випперовские чтения – 1986». М., 1988. С. 42-53.
• О двух манерах мастера барокко – Советское искусствознание, Вып. 22, М., 1987. С. 226-237.
• Итальянская живопись XII-XVIII веков. М.: Изобразительное искусство,1992.
• Пьетро Перуджино. Голицынский триптих. М., 2004
• Антонелло да Мессина. Святой Себастьян. М., 2006
• Тициан. Портрет неизвестного с серыми глазами. М., 2009

Свыше 50 статей В.Э. Марковой опубликованы в зарубежных периодических изданиях, посвященных вопросам истории искусства. Среди них Antichità viva, Arte documento, Arte Veneta, Bollettino d’Arte, The Burlington Magazine, Mitteilungen des Kunsthistorischen Institutes in Florenz, Paragone, Quadri & Sculture, Rivista d’Arte, Venezia Cinquecento, а также различные научные сборники.

• Un cofanetto della collezione del Museo di Kiev e alcuni aspetti dell’attività del “Maestro del dittico Poldi-Pezzoli” – Paragone, 1983, n. 397, pp. 3–12
• Un “Baccanale” ritrovato di Giorgio Vasari, proveniente dalla Galleria Gerini – Kunst des Cinquecento in der Toscana. München, 1992, S. 237 – 241
• Qualche nota sul Seicento senese: Rutilio Manetti e Francesco Rustici – Studi di storia dell’arte in onore di Mina Gregori. Milano, 1994, pp. 245–249
• Su Tommaso Salini pittore di nature morte – Paragone, 1999, n. 23 (587), pp. 97 – 104
• Il Cavalier d’Arpino e la pala d’altare per San Pietro – Rivista d’Arte, Vol. I, 2011, pp. 97 – 110

Награды

Кавалер Ордена Звезды Италии, Ордена Дружбы.

Ссылки на лекции

• [http://tvkultura.ru/video/show/brand_id/20898/video_id/303944/viewtype/ “Подлинная история Джоконды и мифы, превратившие её в самый прославленный шедевр мирового искусства]
• [http://tvrain.ru/articles/viktoriya_markova_titsian_i_drugie_tayny_starinnykh_kartin_polnaya_versiya-262353/ “Тициан и другие… Тайны старинных картин”]
• [http://tvrain.ru/articles/mirovoj_rynok_iskusstva_na_grani_vzryva-32779 “Мировой рынок искусства на грани взрыва”]
• [http://tvrain.ru/articles/viktoriya_markova_pochemu_raspilili_useknovenie_glavy_ioanna_predtechi-262398/ “Почему распилили “Усекновение главы Иоанна Предтечи”?”]

В.Э. Маркова неоднократно выступала на радио Маяк ([http://old.radiomayak.ru/tvp.html?id=133183]), Эхо Москвы.

Ссылки

• [http://www.ais-aica.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=1911:2011-03-04-17-04-10&catid=18&Itemid=42 Ассоциация искусствоведов] (рус.)
• [http://culture.ru/cinema/view/23 ] (рус.)
• [http://www.arts-museum.ru/museum/buildings/main/first_floor/17_italy/exhibits/index.php ГМИИ им.А.С.Пушкина] (рус.)

Примечания

Категория:Персоналии по алфавиту Категория:Искусство Категория:Италия Категория:Атрибуция Категория:Коллекционеры

Отрывок, характеризующий Маркова, Виктория Эммануиловна

Да, мне было очень больно за моих друзей, за то, что я никогда их уже не увижу… что не буду больше вести наших дивных, «вечных» бесед с моим другом Светило, в его странной пещере, наполненной светом и душевным теплом… что не покажет нам более, найденных Дином, забавных мест хохотушка Мария, и не зазвучит весёлым колокольчиком её смех… И особенно больно было за то, что вместо них будет теперь жить этот совершенно незнакомый нам человек…
Но, опять же, с другой стороны – он не просил нас вмешиваться… Не просил за него погибать. Не хотел забирать чью-то жизнь. И ему же теперь придётся жить с этой тяжелейшей ношей, стараясь «выплачивать» своими будущими поступками вину, которая по настоящему-то и не была его виной… Скорее уж, это было виной того жуткого, неземного существа, которое, захватив сущность нашего незнакомца, убивало «направо и налево».
Но уж точно это было не его виной…
Как же можно было решать – кто прав, а кто виноват, если та же самая правда была на обеих сторонах?.. И, без сомнения, мне – растерянной десятилетней девочке – жизнь казалась в тот миг слишком сложной и слишком многосторонней, чтобы можно было как-то решать только лишь между «да» и «нет»… Так как в каждом нашем поступке слишком много было разных сторон и мнений, и казалось невероятно сложным найти правильный ответ, который был бы правильным для всех…
– Помните ли вы что-то вообще? Кем вы были? Как вас зовут? Как давно вы здесь? – чтобы уйти от щекотливой, и никому не приятной темы, спросила я.
Незнакомец ненадолго задумался.
– Меня звали Арно. И я помню только лишь, как я жил там, на Земле. И помню, как «ушёл»… Я ведь умер, правда же? А после ничего больше вспомнить не могу, хотя очень хотел бы…
– Да, вы «ушли»… Или умерли, если вам так больше нравится. Но я не уверена, что это ваш мир. Думаю, вы должны обитать «этажом» выше. Это мир «покалеченных» душ… Тех, кто кого-то убил или кого-то сильно обидел, или даже просто-напросто много обманывал и лгал. Это страшный мир, наверное, тот, что люди называют Адом.
– А откуда же тогда здесь вы? Как вы могли попасть сюда? – удивился Арно.
– Это длинная история. Но это и вправду не наше место… Стелла живёт на самом «верху». Ну, а я вообще ещё на Земле…
– Как – на Земле?! – ошеломлённо спросил он. – Это значит – ты ещё живая?.. А как же ты оказалась здесь? Да ещё в такой жути?
– Ну, если честно, я тоже не слишком люблю это место… – улыбнувшись, поёжилась я. – Но иногда здесь появляются очень хорошие люди. И мы пытаемся им помочь, как помогли вам…
– И что же мне теперь делать? Я ведь не знаю здесь ничего… И, как оказалось, я тоже убивал. Значит это как раз и есть моё место… Да и о них кому-то надо бы позаботиться, – ласково потрепав одного из малышей по кудрявой головке, произнёс Арно.
Детишки глазели на него со всё возраставшим доверием, ну, а девчушка вообще вцепилась, как клещ, не собираясь его отпускать… Она была ещё совсем крохотулей, с большими серыми глазами и очень забавной, улыбчивой рожицей весёлой обезьянки. В нормальной жизни, на «настоящей» Земле, она наверняка была очень милым и ласковым, всеми любимым ребёнком. Здесь же, после всех пережитых ужасов, её чистое смешливое личико выглядело до предела измученным и бледным, а в серых глазах постоянно жил ужас и тоска… Её братишки были чуточку старше, наверное, годиков 5 и 6. Они выглядели очень напуганными и серьёзными, и в отличие от своей маленькой сестры, не высказывали ни малейшего желания общаться. Девчушка – единственная из тройки видимо нас не боялась, так как очень быстро освоившись с «новоявленным» другом, уже совершенно бойко спросила:
– Меня зовут Майя. А можно мне, пожалуйста, с вами остаться?.. И братикам тоже? У нас теперь никого нет. Мы будем вам помогать, – и обернувшись уже к нам со Стеллой, спросила, – А вы здесь живёте, девочки? Почему вы здесь живёте? Здесь так страшно…
Своим непрекращающимся градом вопросов и манерой спрашивать сразу у двоих, она мне сильно напомнила Стеллу. И я от души рассмеялась…
– Нет, Майя, мы, конечно же, здесь не живём. Это вы были очень храбрыми, что сами приходили сюда. Нужно очень большое мужество, чтобы совершить такое… Вы настоящие молодцы! Но теперь вам придётся вернуться туда, откуда вы сюда пришли, у вас нет больше причины, чтобы здесь оставаться.
– А мама с папой «совсем» погибли?.. И мы уже не увидим их больше… Правда?
Пухлые Майины губки задёргались, и на щёчке появилась первая крупная слеза… Я знала, что если сейчас же это не остановить – слёз будет очень много… А в нашем теперешнем «общевзвинченном» состоянии допускать это было никак нельзя…
– Но вы ведь живы, правда же?! Поэтому, хотите этого или нет, но вам придётся жить. Думаю, что мама с папой были бы очень счастливы, если б узнали, что с вами всё хорошо. Они ведь очень любили вас… – как могла веселее, сказала я.
– Откуда ты это знаешь? – удивлённо уставилась на меня малышка.
– Ну, они свершили очень тяжёлый поступок, спасая вас. Поэтому, думаю, только очень сильно любя кого-то и дорожа этим, можно такое совершить…
– А куда мы теперь пойдём? Мы с вами пойдём?.. – вопросительно-умоляюще глядя на меня своими огромными серыми глазищами, спросила Майя.
– Вот Арно хотел бы вас забрать с собой. Что вы об этом думаете? Ему тоже не сладко… И ещё со многим придётся свыкнуться, чтобы выжить. Вот и поможете друг другу… Так, думаю, будет очень правильно.
Стелла наконец-таки пришла в себя, и сразу же «кинулась в атаку»:
– А как случилось, что этот монстр заполучил тебя, Арно? Ты хоть что-нибудь помнишь?..
– Нет… Я помню только свет. А потом очень яркий луг, залитый солнцем… Но это уже не была Земля – это было что-то чудесное и совершенно прозрачное… Такого на Земле не бывает. Но тут же всё исчезло, а «проснулся» я уже здесь и сейчас.
– А что если я попробую «посмотреть» через вас? – вдруг пришла мне в голову совершенно дикая мысль.
– Как – через меня? – удивился Арно.
– Ой, а ведь правильно! – тут же воскликнула Стелла. – Как я сама не подумала?!
– Ну, иногда, как видишь, и мне что-то в голову приходит… – рассмеялась я. – Не всегда же только тебе придумывать!
Я попробовала «включиться» в его мысли – ничего не происходило… Попробовала вместе с ним «вспомнить» тот момент, когда он «уходил»…
– Ой, ужас какой!!! – пискнула Стелла. – Смотри, это когда они захватили его!!!
У меня остановилось дыхание… Картинка, которую мы увидали, была и правда не из приятных! Это был момент, когда Арно только что умер, и его сущность начала подниматься по голубому каналу вверх. А прямо за ним… к тому же каналу, подкрались три совершенно кошмарных существа!.. Двое из них были наверняка нижнеастральные земные сущности, а вот третий явно казался каким-то другим, очень страшным и чужеродным, явно не земным… И все эти существа очень целеустремлённо гнались за человеком, видимо пытаясь его зачем-то заполучить… А он, бедняжка, даже не подозревая, что за ним так «мило» охотятся, парил в серебристо-голубой, светлой тишине, наслаждаясь необычно глубоким, неземным покоем, и, жадно впитывая в себя этот покой, отдыхал душой, забыв на мгновение дикую, разрушившую сердце земную боль, «благодаря» которой он и угодил сегодня в этот прозрачный, незнакомый мир…
В конце канала, уже у самого входа на «этаж», двое чудищ молниеносно юркнули следом за Арно в тот же канал и неожиданно слились в одно, а потом это «одно» быстренько втекло в основного, самого мерзкого, который наверняка был и самым сильным из них. И он напал… Вернее, стал вдруг совершенно плоским, «растёкся» почти до прозрачного дымка, и «окутав» собой ничего не подозревавшего Арно, полностью запеленал его сущность, лишая его бывшего «я» и вообще какого-либо «присутствия»… А после, жутко хохоча, тут же уволок уже захваченную сущность бедного Арно (только что зревшего красоту приближавшегося верхнего «этажа») прямиком в нижний астрал….
– Не понимаю… – прошептала Стелла. – Как же они его захватили, он ведь кажется таким сильным?.. А ну, давай посмотрим, что было ещё раньше?
Мы опять попробовали посмотреть через память нашего нового знакомого… И тут же поняли, почему он явился такой лёгкой мишенью для захвата…
По одежде и окружению это выглядело, как если бы происходило около ста лет назад. Он стоял по середине огромной комнаты, где на полу лежали, полностью нагими, два женских тела… Вернее, это были женщина и девочка, которой могло быть от силы пятнадцать лет. Оба тела были страшно избиты, и видимо, перед смертью зверски изнасилованы. На бедном Арно «не было лица»… Он стоял, как мертвец, не шевелясь, и возможно даже не понимая, где в тот момент находился, так как шок был слишком жестоким. Если мы правильно понимали – это были его жена и дочь, над которыми кто-то очень по-зверски надругался… Хотя, сказать «по-зверски» было бы неправильно, потому, что никакой зверь не сделает того, на что способен иногда человек…
Вдруг Арно закричал, как раненное животное, и повалился на землю, рядом со страшно изуродованным телом своей жены (?)… В нём, как во время шторма, дикими вихрями бушевали эмоции – злость сменяла безысходность, ярость застилала тоску, после перерастая в нечеловеческую боль, от которой не было никакого спасения… Он с криками катался по полу, не находя выхода своему горю… пока наконец, к нашему ужасу, полностью затих, больше не шевелясь…
Ну и естественно – открывши такой бурный эмоциональный «шквал», и с ним же умерев, он стал в тот момент идеальной «мишенью» для захвата любыми, даже самыми слабыми «чёрными» существами, не говоря уже о тех, которые позже так упорно гнались за ним, чтобы использовать его мощное энергетическое тело, как простой энергетический «костюм»… чтобы вершить после, с его помощью, свои ужасные, «чёрные» дела…
– Не хочу больше это смотреть… – шёпотом произнесла Стелла. – Вообще не хочу больше видеть ужас… Разве это по-людски? Ну, скажи мне!!! Разве правильно такое?! Мы же люди!!!

Источник: o-ili-v.ru

Виктория Эммануиловна Маркова – доктор искусствоведения, ведущий научный сотрудник ГМИИ им. А.С. Пушкина читает лекцию "Жизнь шедевра в пространстве времени. "Джоконда" Леонардо да Винчи".

Слушала лекцию по телевизору и все время что-то мешало.  Потом поняла, своё-девичье в голове крутилось. Дама-искусствоведка одета немного похоже на Джоконду : в черном и круглый вырез, соответствующий возрасту.  Но вспомнился совет Коко Шанель, – выходя из дома снять с себя семь (или шесть, уже забыла) предметов. На Виктории Эммануиловне кольца, брошка, серьги жемчугом, крупный жемчуг и рядом золотая цепочка, браслеты и часы на каждой руке.  Подсчет, отвлекший от тайны улыбки Моны Лизы, привел к результату : можно снять семь предметов и что-то еще останется.
 И пришла я к неожиданному выводу :Мона Лиза была стильная женщина, на ней то ничего нет. Чистый красивый вырез, никакой суеты, смотрим на красивые руки, линию шеи, улыбку, будь она уже неладна ! А может, Леонардо всё убрал, точнее не нарисовал ?

                  

  Сколько есть портретов сановных особ, где за брошками-кружевами лица на лицо уже внимания не обращаешь ! Например, известный портрет Серова Зинаиды Юсуповой. Она ведь  была красивая женщина ! А на портрете потерялась среди рамочек-цветочков, где обивка, обои, где её платье ? Она словно часть интерьера. У собачки очень живой взгляд, кажется сейчас соскочит и с лаем побежит. А дама застыла, как неживая.

                    

Портрет её мужа не многим лучше в этом плане. Каждый раз, как вижу его в Русском музее, удивляюсь, – сразу обращаешь внимание на белую лошадь, освещенную солнцем, такую прекрасную, нервную, с большими глазами, потом уже на невыразительного дядьку на ней, лицо у него в тени.
Может  Серов их не любил ?  Или очень любил животных ?

                  

Да, для тех, кто не читал меня когда-то , еще одна "тайна" Джоконды тут :http://vita-colorata.livejournal.com/158731.html

П.С. Да, будете кому-то позировать, подумайте сами как одеться. И снимите лишнее. Не каждый художник – Леонардо, может добросовестно все нарисовать.

Источник: vita-colorata.livejournal.com

В круглом столе, проведенным во второй половине ноября 2014 года Кадриоргским художественным музеем Эстонского художественного музея КУМУ в рамках работы международной выставки «Lux aeterna. Итальянское искусство из собраний Литвы, Латвии и Эстонии», приняла участие Виктория Эммануиловна Маркова, как иногда говорят, живая легенда современного искусствоведения. 22 ноября 2014 года Виктория Эммануиловна выступила с лекцией «Неизвестный шедевр Тициана «Венера и Адонис»» в цикле публичных лекций Кадриоргского музея «Субботние академии».

Доктор искусствоведения, профессор, главный научный сотрудник ГМИИ им. Пушкина Виктория Эммануиловна Маркова (1942 г.) – российский искусствовед, ведущий специалист России в области итальянской живописи и признанный эксперт в данной сфере. В эксклюзивном интервью проекту Прииск В.Э.Маркова рассказывает о причинах своего приезда в Эстонию, делится своими взглядами на российское и европейское экспертное сообщество, говорит о невидимых широкому зрителю аспектах своей работы и ближайших планах.

LUX AETERNA. ИТАЛЬЯНСКОЕ ИСКУССТВО В ПРИБАЛТИКЕ

– Что конкретно Вас привело в Эстонию?

– В Таллин меня привело приглашение Кадриоргского художественного музея и его директора госпожи Александры Мурре участвовать в заседании круглого стола, посвященного организованной эстонским музеем выставке работ итальянских мастеров «Lux aeterna. Итальянское искусство из собраний Литвы, Латвии и Эстонии». Здесь имеется много вопросов, связанных с атрибуцией картин итальянских мастеров XVII-XVIII вв.

Я неоднократно бывала в этих музеях, начиная с 1980-х годов, и достаточно хорошо знакома с живописными коллекциями всех балтийских республик. В 1984 году я как куратор организовала в ГМИИ им. Пушкина выставку итальянской живописи XIV-XVIII вв. из музеев СССР, на которой было показано около ста произведений. В Таллине у меня обычная работа, к примеру, весь день 19 ноября вместе с коллегой из Италии Марко Риккомини мы просматривали и анализировали проблемные работы, пытались найти правильные решения.

В моей собственной атрибуционной практике бывали разные случаи. Значимое имя, связанное с иной работой, иногда приходилось развенчивать. И наоборот, работа с неизвестной картиной оказывалась интересной, приводила к открытиям. Оптимистичные случаи оправдывают все приложенные усилия, порой создавая поводы и мотивировку для переоценки всей изучаемой коллекции. Все это непредсказуемо и в этой работе бывают разные неожиданности, нередко, приятные.
Практически все произведения таллинской «Lux aeterna» мне давно известны. Но мы сами меняемся, обретая новый опыт, который в свою очередь позволяет увидеть давно знакомые работы с новой стороны. История искусства также развивается, движется вперед, и сегодня мы знаем больше, чем двадцать-тридцать лет назад, а следовательно, оцениваем работы более адекватно.

Хорошая организация круглого стола и вставки «Lux aeterna» заслуга Кадриоргского музея, который ведёт большую работу в правильном направлении, понимая, что за изучением произведений следует их правильное экспонирование, работа со зрителем.

ЭКСПЕРТЫ, РЫНОК, ПЕРСПЕКТИВЫ

– Вы признанный лидер экспертного сообщества не только России, но и Европы. В чем, на ваш взгляд, заключается разница между сегодняшней работой экспертного пула Европы и России?

– Трудно дать определенный ответ при такой постановке вопроса. Во-первых, практика экспертной работы в России отличается от европейской хотя бы в силу такого, что в России до сих пор нет развитого художественного рынка. Наш рынок заметно уступает европейскому, а эксперты работают в условиях рынка, являясь частью этого целого. Рынок подразумевает некоторые составляющие, в том числе экспертизу. Вот и получается, что экспертное сообщество России адекватно уровню российского художественного рынка.

В России единицы серьёзных экспертов, особенно в области западноевропейского искусства. А для плюрализма мнений, который помогает добиться объективности оценки по тому или иному вопросу, необходимо достаточное число экспертов. Но пока этого нет.

Могу сказать, что экспертное сообщество в России сложилось в сфере русского искусства. В остальном же, надо признать, состояние экспертного сообщества вызывает немало вопросов. Однако рынок неизбежно будет развиваться. И с его развитием, надо надеяться, фигура объективного эксперта-профессионала станет нормой.

Что касается моего личного опыта, то я далека от ситуации рынка, не обслуживаю аукционные дома и чрезвычайно избирательна в частных экспертизах. Считаю себя историком искусства, а экспертизы даю только, если речь идет о значимых работах. В каждой стране имеется свой опыт взаимодействия эксперта и рынка. Европа не одинакова, а работа эксперта – штучная работа. Как известно, общих правил здесь нет.

Труд эксперта нельзя ставить на поток, это приводит к неизбежным проблемам. Даже у таких гигантов как аукционные дома Christie’s и Sotheby’s почти на каждом аукционе бывают экспертные ошибки. Это объясняется не только уровнем компетенции, но и условиями труда экспертов, работающих фактически на потоке.

Надо помнить, что мнение одного эксперта это ни в коем случае еще не истина в последней инстанции. Хорошо, когда имеется альтернатива в лице добросовестных коллег с иной точкой зрения.

– Насколько болезненна проблема подделок на арт-рынке России? Есть ли, если вы в курсе, какая-либо разница с европейским рынком?

– Ничего конкретного не могу сказать. Дело в том, что я занимаюсь особым материалом, и в своей области, а именно, в итальянской живописи, пока не встречала подделок. На первых, самых ранних арт-аукционах, появлялось немало подделок под старых голландцев и немцев, но теперь они практически не встречаются.

Я могу ответственно говорить о своей сфере, об Италии, её искусстве. Здесь в России мне подделки не попадались. Да и попробуйте подделать не скромный холст художника Северной Европы, а масштабное итальянское полотно. Не думаю, что подделать итальянцев легко. Но при всем том, рынок остается рынком, и потому опасность встретить подделку на любом сегменте художественного рынка есть.

– Какие главные проблемы сегодняшнего экспертного сообщества России вы видите? Каковы могут быть  способы их решения?

– Никакого решения существующих проблем без развития самого рынка не может быть. Но не надо видеть единственную панацею только в самом рынке. Эксперт это не какая-то отдельная специальность. Никакой диплом не может быть гарантией подлинного знания предмета. Мое мнение, что будучи специалистом по итальянской живописи я должна владеть этим материалом.

Вообще, вопрос повышения профессионального уровня в отечественном искусствоведческом сообществе стоит очень остро. Никакого прогресса по сравнению с 80-ми гг. прошлого века нет. Открытие новых возможностей (поездки, интернет и прочее) вопреки некоторым не совсем беспочвенным ожиданиям не привели к массовому появлению новых специалистов. Наблюдается даже определенный откат по сравнению с советским периодом. Число экспертов в музеях не только не увеличивается, но скорее уменьшается.

– Как сегодня в России обстоит дело с новым поколением экспертов?

– Катастрофа. Это вполне адекватное определение, а отнюдь не преувеличение. Но это слово относится не только к российской ситуации. Сейчас повсюду уменьшилось количество экспертов. В Италии так же заметно падение интереса к экспертной работе.

Может быть, мы являемся свидетелями естественного процесса, когда доминирующие интересы в арт-сообществе смещаются в ту или иную сторону. Тогда это неизбежная цикличность. Но боюсь, дело обстоит не совсем так. Новый опыт коммуникаций в социуме подразумевает значимый рост визуальной информации по сравнению с вербальной. Молодежь привыкла к постоянной динамике в воспринимаемой информации, – спросите себя, насколько сегодняшний молодой человек способен сосредоточиться над одним статичным образом? А история искусства требует именно этого.

– Сложился ли у вас свой круг учеников? Если да, то кого вы видите в качестве своего преемника, частности, в ГМИИ, или вы не думали и не думаете об этом вопросе?

– Я начала преподавать еще в 1980-х годах, и в моей преподавательской деятельности были перерывы. Но, так или иначе, я возвращалась к преподавательской работе. У меня были дипломники по итальянскому искусству, но учеников в том смысле, который подразумевает ваш вопрос, у меня нет. Мне не встретился человек, готовый связать всю свою дальнейшую профессиональную жизнь с итальянской живописью в условиях работы в музее. Таких учеников у меня нет.
Я готова учить человека в ходе первых пяти, десяти лет работы в музее, когда он нарабатывает свой минимально необходимый для работы багаж, чтобы он мог начать самостоятельно работать, однако пока таких людей в моем круге не нашлось.

Человек моей специальности по-немецки называется Kunstkenner, знаток искусства. «Знаточество» подразумевает штучность. Это штучная профессия, необходим талант от природы. Я бы мечтала и мечтаю найти такого человека… Многим предлагала, но… Пока молодежь может лишь в чём-то успешно помогать, однако, дальше не идёт. Ученик должен обладать природными склонностями и желанием, а в каком-то смысле, и готовностью к самоотречению.
Однако жизнь надо воспринимать такой, какой она является. Но я продолжаю надеяться…

– Вы передали собрание вашего покойного супруга Ивана Борисовича Порто в дар Краснодарскому краевому художественному музею. Почему именно туда?

– Это была воля Ивана Борисовича. За 3 месяца до своей кончины, летом 2009 года, он спросил меня, куда было бы правильно отдать его собрание, в Сочи или в Краснодар. Знай я тогда, как повернется жизнь, я, возможно, поступила бы иначе. Но тогда мой выбор был в пользу Краснодара, поскольку там, в отличие от Сочи, не экспозиционная площадка, а музей. У Ивана Борисовича были свои личные отношения с Краснодарским художественным музеем. Я передала туда 388 произведений, из них 130 живописи и около 100 рисунков и акварелей, а также уникальную библиотеку по искусству, насчитывающую почти 2000 книг. К сожалению, Краснодарский музей не слишком серьёзно отнесся к дару и не выполнил всех принятых на себя по договору дарения обязательств.

Я должна уточнить – Иван Борисович не был коллекционером. Что-то из его собрания досталось ему от старшего поколения семьи, ведь в круг общения его деда, композитора, входили художники. Но большую часть коллекции составляли подарки Ивану Борисовичу от его друзей художников, среди которых немало прославленных имен. Почти все работы снабжены дарственными надписями, шутливыми скетчами, рисунками – бесценными свидетельствами художественной жизни своего времени.. В его собрании искусство России 70-80 гг. ХХ века предстает разными гранями.  Но, к сожалению, выставка Краснодарским музеем так и не была проведена. Был издан каталог собрания, но мне досталось всего пять экземпляров.

КАРАВАДЖО. ГЕНИЙ БАРОККО, ОТКРЫТЫЙ ХХ ВЕКОМ

– Почему еще со студенческой скамьи вы «занимаетесь Караваджо», гением, во многом открытом именно в ХХ веке? Ведь его работ практически нет в российских собраниях? Это влияние вашего учителя, Виктора Никитовича Лазарева?

– Действительно, Караваджо я увлеклась буквально со студенческой скамьи, хотя влияния моего дорогого учителя здесь не было, напротив, Лазарев в последние годы жизни не любил Караваджо и не скрывал этого. Я не думала заниматься Караваджо профессионально, ведь за исключением одной ранней работы в петербургском Эрмитаже он не представлен в отечественных собраниях. А переписывать зарубежные работы, выдавая их за свои, считаю делом пустым. Надежда найти где-нибудь неизвестного Караваджо весьма эфемерна, но я продолжаю верить, что судьба подарит мне эту удачу, как она уже подарила мне настоящего Тициана. Надежда, как известно, умирает последней.

Почему именно Караваджо так захватил меня? Не знаю, но я всегда хотела находиться вблизи Караваджо, в его времени, в его круге. Тут очень много неизвестного, неисследованного. Никаких особых усилий с моей стороны не понадобилось, чтобы войти в круг последователей великого мастера, и именно ими я занимаюсь. К счастью, удалось найти много нового и интересного. Я участвую во многих проектах, связанных с Караваджо, как в Италии, так и в России. Караваджо – центральная фигура искусства XVII века, и кем бы из этого времени вы не занимались, Караваджо неизбежно оказывается камертоном.

– Вы выступили куратором итало-российской выставки (и каталога) Караваджо, признанной The Art Newspaper Russia «лучшим проектом 2012 года». Что было наиболее сложным в ходе реализации этого значимого проекта?

– Мы много лет шли к этому проекту. Это мечта родом еще из 70-х. ГМИИ всегда хотел представить в своих залах работы Караваджо. Еще в советские времена, благодаря определенным политическим контактам той эпохи, мы были близки к этому. Через связи с достаточно авторитетной в те годы коммунистической партией Италии реализовать этот проект казалось реально, но по самым разным причинам дело срывалось.

В 2011 году благодаря не только нашим усилиям, но и содействию тогдашнего посла Италии в Российской Федерации господина Дзанарди Ланди (Zanardi Landi), сегодня являющегося советником президента Италии, наш проект удалось реализовать. Участие посла определило уровень выставки, её подачи в рамках Года Италии в России. Взамен в Италии представили творчество Александра Дейнеки, кстати, весьма тепло встреченное тамошней публикой.

Политическая поддержка открыла нам возможность получить произведения, которые доселе можно было увидеть только в Италии. В частности, речь идёт о работе Караваджо «Обращение Савла» из церкви Санта Мария дель Пополо. Наш проект поддержал Ватикан. В 2013 году нашу выставку в ГМИИ высоко оценил в своём отзыве о ней кардинал Равази. Да и реакция моих итальянских коллег была восторженной.

Но итальянцы всегда остаются итальянцами. Многие вещи решались и решаются буквально в последний момент. Материалы из Италии для каталога московской выставки Караваджо поступали буквально в после того, как истекли все сроки сдачи каталога в печать, отсюда и повторы в текстах выставочного каталога, на что обратили внимание некоторые критики.

К разряду трудностей я бы отнесла проблему подачи материала. Как подать, чтобы Караваджо не потерял ничего, чтобы он приобрел нечто новое? Отсюда моя идея с освещением, которое усиливало драматический накал произведений мастера. Кроме того, в результате её реализации в экспозиционном зале благодаря свету не было пустот! Проблема была в том, чтобы найти нужные лампы в Москве. Умрите, но найдите лампы, сказала я. И лампы нашли!

– Появился ли после выставки в ГМИИ 2012 года в каком-либо частном или корпоративном российском собрании Караваджо, или по-прежнему весь Караваджо считанный и на рынке его нет? Каковы, на ваш взгляд, итоги этой выставки?

– На мой пристрастный взгляд, выставка 11 работ Караваджо в ГМИИ оказала влияние не на российский художественный рынок (на нем Караваджо не было и нет), а на культурную атмосферу России, что гораздо более значимо. То, что последствия у нашей выставки будут, я увидела из окна своего рабочего кабинета: очередь на выставку огибала наш музей! Люди готовы были часами стоять (и стояли!) в очереди на суровом зимнем морозе!

Я очень ценю нашего зрителя. Изобразительное искусство очень сложно для восприятия. Но почему-то нашлись люди, готовые отстоять в очереди, хотя сегодня при желании не так сложно поехать в Рим, чтобы с незначительной затратой времени увидеть эти же картины. Могу сказать, что в на выставке произошла встреча российской культуры с Караваджо. Доселе Караваджо никогда не показывался в России: он был условной величиной, я советовала всем знакомым, отправлявшимся в Рим, найти время и возможность, чтобы увидеть его работы.

Караваджо произвел огромное впечатление в России. Он сконцентрировал на себе внимание и вошел в контекст современной российской культуры! Это главный итог нашей выставки.

–  В связи с «находкой» в миланском замке Сфорца «около 100 работ Караваджо» в 2012 году вы сказали, что мировой рынок искусства на грани взрыва. «Взорвался» ли он, сколько произведений из объявленной сотни оказались подлинными? Если да, кого задели осколки?

– «Находка» – это всего лишь попытка неких молодых людей сделать себе имя на сенсации, но сенсации не состоялось. Этот фонд давно известен, в нем находятся работы из мастерской Симоне Петерцано, у которого Караваджо учился в Милане. Эти работы исследовались серьезными специалистами, и часть из них публиковалась. Но на сегодняшний день ни одного произведения Караваджо среди них обнаружено не было.

– Некогда одну из работ Одесского музея пытались приписать кисти Караваджо. Сегодня в научном сообществе не осталось сомнений, что в Одессе находится копия. Откройте тайну, кто же, по вашему мнению, выполнил «Караваджо из Одессы»?

– Действительно, речь не идёт о Караваджо, в чем я лично никогда не сомневалась. Имя художника впервые произнес известный польский иконолог Белостоцкий, а поддержал, кстати, Виктор Никитич Лазарев. В Одессе ни в коем случае не Караваджо! Я даже знаю, кто автор этой копии, написанной в начале 1620-х гг. – его имя упоминается в одном из документов римской семьи Маттеи, покровителей и заказчиков Караваджо. Оригинал был обнаружен лишь в 1990-е гг. в Дублине, о чём достаточно много писала пресса. Этому открытию был посвящен научный конгресс, на котором я выступала с докладом как раз о картине из Одессы.

– Над какими проектами вы сейчас работаете?

– Работы всегда хватает – научная, преподавательская, музейная, организационная… В ближайшее время мы готовим в ГМИИ выставку «Образ Мадонны в живописи Возрождения. Пьеро делла Франческа и его современники», на которой зритель увидит пять шедевров итальянской живописи Раннего Возрождения, второй половины XV века. Главная картина – «Мадонна Сенигалья» кисти Пьеро делла Франческа (1415/1420-1492 гг.) из Национальной галереи Урбино (Италия), города, где он художник работал в качестве придворного живописца герцога Федерико да Монтефельтро. Также будут представлены московскому зрителю работы его современников – венецианца Джованни Беллини (1430/1433-1516 гг.), Андреа Мантеньи (1431-1506 гг.), Козимо Туры (1430-1496 гг.) и Витторе Кривелли (1440-1501/1502 гг.). Это пять разных образов, созданных великими мастерами прошлого.

Беседовал Олег Серебряков,
Прибалтийский корреспондент The Art Newspaper Russia

На иллюстрациях: Виктория Маркова и директор Кадриоргского музея Александра Мурре за работой по подготовке лекции.

Источник: priisk.org

Четыре получасовых серии на канале КУЛЬТУРА посвящены сенсации в мире искусства: искусствовед Виктория Эммануиловна Маркова нашла подлинник картины Тициана «Венера и Адонис». 

Бесспорно, это первоклассная находка. Но уверена, что находка эта тем более ценна, что, благодаря ей, мы увидели эту женщину с большими, карими, то ли удивленными, то ли испуганными глазами – Викторию Маркову. 

В сущности она, а не картина, подлинная героиня фильма. Согласитесь, не так часто мы видим на экране искусствоведа, к тому же, такого высокого полета, искусствоведа, способного делать атрибуцию. 

Стоп. Нужно пояснить, что такое атрибуция. Посещая музеи, мы порой сталкиваемся с работами «неизвестных мастеров». Бывает и так, что авторство картины подвергается сомнению. Рембрандт это или нет? Вроде бы, похоже, но что-то говорит, что работы мастера здесь не так много, тогда картину понижают в ранге, пишут «Школа Рембрандта». 

А иногда просто отбрасывают как «фальшак». Кто определяет отсутствующее или перепутанное авторство, кто делает картину из беспризорной, лишенной корней и родственных связей, счастливой носительницей имени своего автора? 

Виктория Маркова и такие, как она, люди, много знающие, ставшие своими в музеях мира, следящие за каталогами, но главное, вжившиеся в стиль художника, в то как он кладет краску, как направляет мазок…

Пример с голландцем Рембрандтом я взяла с потолка. Виктория Маркова Рембрандтом не занимается. Ее любовь с юности – итальянская живопись. Почему – было бы неловко спрашивать, ведь действительно богаче и прекрасней той нескончаемой галереи полотен, что создали итальянцы на протяжении веков, вряд ли найдется в мире. 

Скажу о том, что показалось удивительным. 

Мы все понимаем, что картины написаны для человеческого восприятия. Они не нужны никому, кроме человека. Но Виктория Эммануиловна идет в своих умозаключениях дальше. 

Вот ее слова: «Живопись не любит темноты. Произведения искусства требуют общения. В запасники надо приходить и беседовать с произведениями искусства». 

Такое чувство, что для Виктории Марковой картины – что больные для хорошего врача (таким был для нас в Италии доктор Тотти). Она приходит их проведать, зная, что они ее ждут и что их «самочувствие» зависит от этого ее визита.

Еще удивительное. Искусствовед Маркова с юности и по сию пору интересуется итальянским натюрмортом. У своего учителя Виктора Лазарева писала на эту тему диплом. Разве не странно? 

Мы привыкли, что итальянцы писали портреты, многофигрурные картины на темы истории и мифологии, в конце концов, изображали мадонн и святых, что до натюрморта… на этом поприще скорее, прославились голландцы. 

Но вот вижу, какой потрясающий натюрморт атрибутировала Виктория Маркова – цветы словно драгоценности, так изящно очерчены, так красочны, что какие там голландцы! До того, как Маркова взялась за это маленькое чудо, натюрморт висел в галерее итальянского городка Форли, под ним значилось «Неизвестный мастер». 

И вот этот «неизвестный» обрел имя, а картина, по выражению Виктории Эммануиловны, «заговорила своим голосом». Автором этой работы оказался уроженец Рима Томмазо Салини. И с этим именем связано еще одно удивление.

Виктория Маркова признается с экрана в своей любви… к Риму. Да, вы не ослышались, не к Флоренции, не к Венеции, где, казалось бы, творили, великие флорентинцы – Леонардо, Боттичелли, Мазаччо, Микельанджело, великие венецианцы – Тициан, Тинторетто, Джорджоне, Беллини, Веронезе…

Но Виктория Маркова стоит на своем – любит «вечный город» и двух римских художников – Караваджо и Салини. 

Салини? Кто это? Уверена, что многие не знают этого имени. Но вот что с экрана говорит итальянский профессор-искусствовед: «Я люблю этого художника во многом благодаря ей». Согласитесь, искусствовед, который сумел влюбить в своего любимого итальянского художника его соотечественника-искусствоведа, дорогого стоит.

Как много за эти годы, проведенные в Музее изобразительных искусств им. А.С. Пушкина, было сделано этой женщиной! Музей приобрел с ее подачи 150 произведений (sic!) итальянских мастеров. А сколько было неожиданных находок и атрибуций. Вот в Смоленском музее увидела «типичного Строцци», висевшего под именем другого художника. Кстати, была она на тот момент третьекурсницей. Рано начала. 

А однажды ученица Виктора Лазарева оспорила атрибуцию самого мэтра. Но в этом деле дороже всего истина.

Мне понравился такой случай. В руки Марковой попал набросок картины 17 века. Было неизвестно, кто его автор. Виктория Эммануиловна рассказывает историю, как Римский папа заказал Кавалеру д’Арпино картину для Папской капеллы в Ватикане. Но заказ выполнен не был.

И вот мы с Викторией Марковой в Ватикане, в Папской капелле. Камера показывает мраморный барельеф на стене – и мы поражаемся, как точно совпадает эта композиция с наброском Кавалера д’ Арпино. Другой художник скопировал его задумку, а первоначальный автор остался в тени. Но Виктория Маркова вытащила его на свет.

В принципе картина Тициана стала для героини  сериала, как говорится, «вишенкой на торте». И без нее Виктория Маркова была признана  высокопрофессиональным сообществом  искусствоведов  одним из немногих истинных знатоков итальянской живописи. 

Но именно ей случилось увидеть подлинник «Венеры и Адониса» в картине, которая покупалась собирателем на парижском аукционе как «копия». Понадобился один взгляд на работу (один взгляд плюс вся жизнь!), чтобы сказать себе: это не копия, это он сам, Тициан Вечеллио.

Но чтобы сие доказать, нужно было увериться, что в Прадо находится копия картины.

Честь и хвала испанским галерейщикам! Они, сделав рентген своего варианта «Венеры и Адониса»¹, убедились, что это копия, написанная на основе «русского» оригинала. Они уступили свой приоритет. Вы уверены, что русские сделали бы то же самое? Говорю здесь не о племени искусствоведов и даже не о музейном начальстве, как правило, людях высокообразованных и честных, а о тех, кто сидит на министерских постах и рулит российской культурой… 

Четыре серии промелькнули как одна. В этот раз в сериале «звездила» не слишком молодая красивая женщина, умеющая разговаривать с картинами, но первый раз попавшая на экран. И знаете, я не против повторения. 

———

 ¹ Лет десять назад, живя в Бостоне, мы посетили в Бостонском музее изящных искусств потрясающую выставку трех венецианских мастеров – Тициана, Тинторетто и Веронезе. На ней была представлена и картина «Венера и Адонис» Тициана, как я понимаю, из музея Прадо. И нужно сказать, «копия» была превосходна и не родила во мне сомнений в своей подлинности.

 

“Тициан и другие” Часть 1

 

“Тициан и другие” Часть 2        

 “Тициан и другие” Часть 3  

“Тициан и другие” Часть 4     

Источник: www.chayka.org