Богиня деторождения

Богиня Котират (Катерат), входит в финикийский божественный пантеон и известна как Богиня, покровительствующая браку и рождению детей, приносит благоприятное начало.
Ей соответствует цифра 7. Известно, что Котират так же называют « Богиней Мудрости и Принципов».
Помогает привлечь партнера для романтических и брачных отношений. Содействует в планировании и организации свадеб, в проведении разного рода брачных ритуалов.

Благовоздействует, гармонизирует сексуальные отношения.
Помогает благоприятному зачатию, усиливает плодовитость мужчины и женщины.
Защищает, охраняет мать и дитя во время беременности и родов.
Котират призвана благославлять отношения, свадьбы и даровать бездетным парам долгожданных чад.
Эта Богиня напрямую связана с новолунием и молодым месяцем, как символом обновления, начала, нового этапа в жизни.

символом также является птица, чаще всего это ласточка.
Известно, что Котират считается дочерью Утренней Звезды, так же как Анат и Аштарт, рожденные богами планеты Венера.
Согласно древне – греческим письменам, седьмой дочерью в союзе Богов Эла и Аштарты была Артемида, она известна как богиня деторождения. Не исключено, что и её сестры – богини тоже имели эти полномочии, совершенно также, как и Котират.
В одной из легенд , дошедших к нам из древних угаритских текстов говорится о том, что правитель Древней Сирии Даниел не имел наследника и очень печалился по этому поводу.
Одно за другим приносил Даниел Богам жертвоприношения. И вот однажды, после семидневной молитвы, услышал он голос Бога Эла, который сообщил правителю, что молитвы услышаны, но ещё шесть дней подряд ему положено приносить в жертву быков для Богини Котират, дабы было даровано супругам желание.
Даниел устроил большое празднество в честь Богов и в течении недели каждый день отдавал Котират жертвенного быка.
Прошло положенное время и супруга правителя Данатея родила героя Акхата.

Богиня Котират в этой истории проявила себя как « Богиня Мудрого Принципа» – наследник получен был не просто в ответ на молитвы и жертвоприношения, его появлению предшествовало
дарованное правителю и его супруге сладострастное желание.
Котират упоминается в поэме Никкол, как богиня плодородия пришедшая благословить брак Бога Луны Яриха и Никкол ( Котират ещё считают дочерью Бога Луны, поэтому и соответствует её молодая луна, новолуние), она благословила их союз также и на рождение сына, а последнего в свою очередь на брак с девушкой по имени Пербакхат.

r /> Часто встречается мнение, что Богиня Котират является людям ввиде птицы. У нее прекрасный голос, иногда можно услышать её чарующее пение.
Котират имеет много схожего с египетской богиней любви и красоты Хатор, которая также связана с продолжением рода и всякого рода праздниками.

Богиня Котират поможет:

*Брак, партнерские союзы

*Рождаемость

*Защита матери и ребёнка

*Повышение сексуальности, сексуальное здоровье

*Привлекательность для партнера

*Красота, молодость

*Обновление жизненных этапов

*Романтика в жизни

Если Вы хотите получить это Посвящение – зайдите сюда.

Источник: Siriana.ru

Источники[править | править код]

Наиболее подробно божества, связанные с рождением детей, перечисляются в трудах отцов церкви, главным образом у Августина и Тертуллиана. В частности, известно, что Августин опирался на работы Варрона — римского учёного I в. до н. э., который основывался на книгах понтификов. Несмотря на желание отцов церкви развенчать римскую религию и их насмешливый тон, их труды дают полезную информацию по теме. Кроме того, эти божества неоднократно упоминаются в произведениях римской литературы.

Приведённые ниже списки отсортированы по времени, когда божество играло активную роль в жизни людей.

Зачатие и беременность[править | править код]

Боги супружеской постели (di coniugales) были также и богами зачатия. Юнона, одна из трёх божеств Капитолийской триады, ведала союзами и браками; возможно, часть меньших божеств фактически представляют разные стороны её могущества.

Югатин (Iugatinus) — бог брака, от iugo (связываю, соединяю, сочетаю браком).
Цинксия (Cinxia) была связана с поясом, который надевала новобрачная в знак того, что её муж «опоясан и прикован» (cinctus vinctusque) к ней^[3]. Пояс завязывался геракловым узлом, чтобы его было трудно развязать. Августин называет эту богиню Virginiensis (от virgo, «дева»); можно сделать вывод, что последующее развязывание узла символизировало потерю девственности. Вероятно, считалось, что Цинксия присутствовала при ритуале, призванном облегчить роды. Отец ребёнка снимал свой пояс, обвязывал его вокруг роженицы, а затем развязывал. При этом мужчина молился, чтобы он, связавший женщину узами беременности, смог теперь освободить её^[4]. Женщинам, у которых до того был выкидыш, советовали в течение всего срока беременности носить на животе пояс, связанный из шерсти съеденного волками ягнёнка^[5].

Субиг (Subigus) — бог, благодаря которому новобрачная уступает притязаниям мужа. Его имя происходит от глагола subigo (принуждаю, покоряю, приручаю), часто обозначавшего сексуальную связь.
Према (Prema) — богиня настойчивости в сексе. Хотя подразумевается роль мужчины, Августин называет эту богиню dea Mater, богиней-матерью^[6].
Инуй (Inuus, от ineo «вхожу, покрываю»), Мутун Тутун (Mutunus Tutunus) и Пертунда (Pertunda) — боги, отвечавшие непосредственно за половой акт. Инуй, иногда отождествлявшийся с Фавном, воплощал животное стремление к спариванию. Мутун Тутун был фаллическим божеством, часто отождествлявшимся с Фасцином. В источниках эти два бога не связываются конкретно с зачатием. Пертунда, по-видимому, была женским божеством со схожей функцией.
Янус, двуликий бог дверей и проходов, открывал путь животворному семени. Сатурн, бог посевов, одаривал самим семенем.
Консевий (Consevius, от consero «сею») — бог размножения и оплодотворения. Макробий писал, что так называют Януса (бога начала) «от посева, то есть от потомства человеческого рода, которое сеет Янус-творец»^[7].

Отец Либер (Liber Pater) помогал мужчине освободиться от семени в момент соития. Либера делала то же для женщины, поскольку считалось, что женщины также испускают семя^[6]. Функция богов созвучна их имени: liber — свободный.
Мена (Dea Mena), вместе с Юноной отвечавшая за менструации, приостанавливала их для кормления ребёнка в материнской утробе^[8].
Флуония (Fluonia, Fluvionia) — аспект Юноны как богини, питающей младенца во чреве^[9]. Женщины поклонялись Юноне Флуонии, так как считали, что она останавливает течение крови при зачатии^[10]. Имя Флуонии встречается в средневековых мифографах.
Алемона (Alemona) также вскармливала ребёнка в материнской утробе.
Витумн (Vitumnus) давал зародышу жизнь. Августин называет его «создающим жизнь» (vivificator) и указывает, что Витумн и Сентин «покрыты тёмной неизвестностью». Между тем, по его мнению, функции этих богов столь важны, что они могли бы почитаться среди избранных богов (di selecti)^[11]. Возможно, Витумн и Сентин являлись эпитетами Юпитера^[12].
Сентин (Sentinus) давал зародышу чувственное восприятие. Августин называет его «создающим чувства» (sensificator).

Особую роль в судьбе новорождённого играли парки — три богини, определявшие судьбу человека, которых звали Нона, Децима и Парка (Партула). Нона и Децима определяли нужное время для рождения, опекая ребёнка в течение двух последних месяцев беременности (по римскому счёту это были девятый и десятый месяцы)^[13]. Партула ведала собственно родами (partus)^[14]. В момент рождения ребёнка Партула определяла срок новой жизни, поэтому другое её имя было Морта (от mors «смерть»). Это пророчество относилось к ребёнку, как к любому живому существу, но не содержало его личную судьбу^[15]. Первая неделя жизни ребёнка считалась очень опасным и неясным временем, поэтому его начинали считать индивидом только после дня очищения (см. ниже).

Роды[править | править код]

Главной покровительницей родов была богиня Луцина, к которой женщины взывали при родах с просьбой о помощи. Кроме того, чтобы облегчить схватки, роженица расплетала волосы и развязывала одежду. Соран давал тот же совет, но не в качестве ритуала, а как средство для расслабления.

Эгерия (Egeria) — нимфа, которой беременная женщина приносила жертву, чтобы благополучно произвести (egerere) ребёнка на свет.

Антеворта и Постворта (Antevorta, Postvorta) — камены, связанные со временем и с богиней Карментой. Если ребёнок рождался вперёд головой, то считалось, что при родах присутствовала Антеворта; если тазом — Постворта. Другой вариант имён этих богинь — Прорса и Постверта (Prorsa, Postverta); в Риме были установлены их алтари, чтобы умилостивить богинь и предотвращать роды в тазовом предлежании^[16].
Диеспитер (Diespiter, «отец дня») — эпитет Юпитера, который выводил ребёнка из материнского чрева на дневной свет.
Луцина (Lucina), вероятно, являлась аспектом Юноны или Дианы. Она также помогала ребёнку появиться на свет (lux)^[17].
Никсы — группа божеств, изображавшихся стоящими на коленях и покровительствовавших родам.
Вагитан или Ватикан (Vagitanus, Vaticanus) открывал рот ребёнку, чтобы тот издал первый крик^[18].
Левана (Levana, от levo «поднимаю») поднимала новорождённого с земли. В античности при родах женщина часто стояла на коленях или на корточках. После рождения младенец символически соприкасался с Матерью Землей, а затем его поднимали. Считалось, что при этом незримо присутствовала богиня Левана. Повитуха перерезала пуповину и показывала ребёнка матери; эта сцена изображена на некоторых саркофагах. Мать или сестра роженицы брала ребёнка на руки и смачивала слюной его лоб и губы. Считалось, что это убережёт ребёнка от сглаза^[19].

Статина (Statina, встречаются варианты Statilina, Statinus, Statilinus) — божество или ряд божеств, которые учили ребёнка стоять.

Луцина и Диеспитер могут рассматриваться как божественная пара: они представляют собой ипостаси Юноны и Юпитера, связанные с дневным светом. В то же время Диеспитер отождествлялся с подземным богом Диспатером. Функции хтонических божеств, таких как Плутон и Прозерпина, не ограничивались смертью: часто их связывали с плодородием. Считалось, что они вскармливали живых существ, поскольку их стихия, земля, даёт жизнь съедобным растениям. Кроме того, в мистериальных религиях им приписывалась власть над перерождением души в загробном мире. По-видимому, с рождением и смертью (особенно с гибелью детей) связывалась загадочная богиня Мана Генита, а также Геката^[20].

Жертвоприношения богам деторождения и подземным богам совершались ночью, в отличие от жертв другим римским божествам. Античные писатели условно привязывали роды ребёнка к ночному времени; возможно, ночная темнота символизировала темноту материнского чрева, из которого ребёнок появлялся на дневной свет. Также следует отметить, что большинству римских божеств приносились в жертву домашние животные, которые выращивались для еды; часть мяса доставалась божеству, а часть съедали люди в ходе ритуальной трапезы. Однако как богам деторождения, так и хтоническим божествам обычно приносились в жертву несъедобные животные (часто это были собаки — самки или щенки); жертва приносилась в форме всесожжения и вся доставалась богу.

Неясна роль богини Канделиферы (Candelifera, «несущая свечу»). По-видимому, она ведала искусственным светом, зажигавшимся при родах в ночное время. Плутарх писал, что «свет есть знак рождения»^[21]. Возможно, считалось, что светильники магически разжигают новую жизнь, или же что они сами олицетворяют эту жизнь. Не исключено, что Канделифера также ведала ночником, горевшим у кроватки ребёнка в течение недели для защиты от злых духов. Схожую традицию можно найти у греков: ещё в средние века они зажигали по ночам светильники в детской комнате. Это делалось, чтобы ярко осветить изображения святых и прогнать демонов, крадущих детей, таких как Гелло^[22].

Забота о новорождённом[править | править код]

После того как ребёнок появлялся на свет, в течение следующей недели проводился ряд ритуалов. Подруги роженицы оставляли поздравительные дары на столе для приношений. Особый ритуал был посвящён трём божествам — Интерцидоне, Пилумну и Деверре (Intercidona, Pilumnus, Deverra), — которые защищали роженицу от дикого лесного бога Сильвана.

и боги были воплощениями топора, песта и метлы — орудий земледелия, предназначенных для рубки леса, помола и сбора зерна. Ритуал заключался в том, что каждую ночь в течение недели трое людей обходили пороги дома; по порогу стучали топором и пестом, а затем обметали его метлой^[6].

В атриуме стелилась кровать для Юноны и накрывался стол для Геркулеса. При этом Юнона воплощала собой кормящую мать, а Геркулес — новорождённого. На первый взгляд здесь присутствует противоречие: в классической мифологии Юнона пыталась предотвратить рождение Геркулеса, так как он был плодом измены Юпитера. У Овидия Луцина препятствует рождению Геркулеса, положив ногу на ногу и переплетя пальцы рук^[23]. Однако в этрусской мифологии Уни (Юнона) подарила божественную природу Херкле (Геркулесу), кормя его грудью.

Румина (Rumina) ведала грудным вскармливанием; приносившиеся ей жертвы окроплялись молоком^[24].

Нундина (Nundina) покровительствовала дню очищения (dies lustricus), когда ребёнок получал имя. Для мальчиков это был девятый день с момента рождения, для девочек — восьмой; Плутарх отмечал, что «женщины и растут, и расцветают, и созревают быстрее, чем мужчины». Он также писал, что, пока не отпадёт пуповина (обычно на седьмой день), «младенец больше растение, чем животное»^[25]. Таким образом, церемония очищения проводилась после того, как исчезнет последняя осязаемая связь матери с ребёнком. Он перестаёт быть частью материнского тела, обретает самостоятельное существование, получает имя и судьбу^[26]. В день очищения справлялся семейный праздник; над матерью и ребёнком проводились очистительные ритуалы, а данное ему имя, вероятно, записывалось в семейную хронику. Также в этот день призывались богини судьбы, включая Fata Scribunda («предписываемые судьбы»)^[27].

Развитие ребёнка[править | править код]

В зажиточных хозяйствах о детях заботилась няня (nutrix), которая обычно была рабыней (однако кормилицу могли нанять и из свободных людей). Однако от матери также требовалось присматривать за благополучием и воспитанием детей. Нормой была и любовь отца к своим детям; Катон Старший любил «постоять рядом с женой, когда она мыла или пеленала новорожденного»^[28]. Ребёнок носил тогу с пурпурной каймой, обозначавшей его неприкосновенность, и оберёг-буллу. Няни иногда приносили бескровные жертвы богам, защищавшим и растившим детей. Большинство «обучающих» божеств — женского пола, вероятно, потому что они мыслились как божественные няни. Однако дар речи давали боги-мужчины: хотя женщине не возбранялось владеть ораторским искусством, оно было необходимо прежде всего мужчине для полноценной общественной жизни.

Потина (Potina, варианты: Potica, Potua) учила ребёнка пить.
Эдука (Educa, варианты: Edulia, Edula, Edusa, Edesia) учила ребёнка есть.
Оссипаго (Ossipago) укрепляла кости ребёнка. Возможно, это был титул Юноны. В прочтении имени есть некоторые разночтения.
Карна (Carna) укрепляла мышцы ребёнка, а также защищала его от стриг (вампиров), похищавших внутренние органы^[29].
Кунина (Cunina) защищала колыбельку от злого волшебства.
Куба (Cuba) помогала ребёнку переехать из колыбели в кровать.
Павентия (Paventia, Paventina) отгоняла от ребёнка страх.
Пета (Peta) ведала его желаниями^[30].
Агенория (Agenoria) наделяла его способностью совершать какие-либо действия.
Адеона и Абеона (Adeona, Abeona) присматривали за ребёнком, когда он уходил на прогулку и приходил.
Интердука и Домидука (Interduca, Domiduca) сопровождали его, когда он надолго уходил из дома и возвращался. По Августину, это были эпитеты Юноны^[31].

Отец Каций (Catius pater) давал ребёнку острый разум.
Фарин (Farinus) учил его говорить.
Фабулин (Fabulinus) подсказывал ребёнку первые слова.
Локуций (Locutius) учил его составлять предложения.
Мента (Mens) давала ему здравый смысл.
Волумн и Волумна (Volumnus, Volumna) побуждали его стремиться к добру.
Нумерия (Numeria) учила ребёнка считать.
Камена (Camena) учила его петь.
Музы учили его воспринимать искусство и науки.

В современной культуре[править | править код]

Некоторые из упомянутых божеств встречаются в сочинениях Джеймса Джойса. В романе «Улисс» (глава «Быки Солнца») предлагается выпить per deam Partulam et Pertundam («за богинь Партулу и Пертунду»). В «Поминках по Финнегану» упоминаются также Кунина, Статулина и Эдулия^[32].

Источник: ru.wikipedia.org

СВОЯ ТЕРРИТОРИЯ: РЕВНОСТЬ

Если же женщина заполучила себе в мужья могущественного и большого человека, то он, в свою очередь, обыкновенно считает своей прерогативой заводить молоденьких любовниц и «дегустировать» профессионалок и не видит ничего особенного в том, чтобы поехать в баньку с друзьями и «девочками». Для жены это оказывается душевной катастрофой, если она узнает об этом неожиданно, и назойливой пыткой — если это одно из негласных Условий семейной жизни. Многие, впрочем, соглашаются и на это, обеспечивая себе и детям материальное благополучие. А некоторых даже «заводит» вечная борьба с любовницами и «вышвыривание их со своей территории». Я слышала крайне сладострастные рассказы о том, как хозяйки дома (с их собственных слов) швыряли разными предметами в чужих и пришлых женщин. Кстати не всегда это бой жены с любовницей: это может быть баталия между старшей дочерью и молоденькой, но тщеславной женой младшего брата в доме их родителей. В таких рассказах всегда очень много страсти. Какое-то время назад я сама написала сказку «Королева Ревность»:

Королева Ревность

Жила-была молодая королева. Ее муж, король, часто уезжал воевать с соседями, навещать баронов или охотиться где-нибудь на границе этого и того мира. А королева сидела дома, вышивала подушки и ревновала.

В первые дни после отъезда короля она обычно вышивала на голубых, набитых лебяжьим пухом подушках серебряные полевые цветы и маленьких певчих птичек с глазками-жемчужинками. Королева представляла себе юных белокурых пастушек, привлекающих взгляд ее мужа.

Через неделю она вышивала на красных, набитых белой овечьей шерстью бархатных подушках золотой нитью цветы шиповника и пчелок. И представляла, как пышные румяные хозяйки таверн улыбаются ее супругу.

Через месяц королева бралась за зеленые атласные подушки, набитые единорожьим волосом, и расшивала их желтыми шелковыми нитками. На них появлялись коварные лисы и ястребы, ворующие цыплят. И тогда она представляла аппетитных, как черешня, баронских дочек, старающихся приглянуться ее королю.

Через два месяца королева начинала вышивать красными шелковыми нитками на подушках синего атласа, набитых черной верблюжьей шерстью. На них она изображала бегущих оленей и волков, кусающих их за ноги. При этом она думала о вдовствующих герцогинях заграничных земель, временами охотящихся на приграничных территориях.

Через три месяца королева приказывала шить подушки из шерстяной ткани лилового цвета и набивать их отрезанными волосами распутных женщин и жен, уличенных в неверности. Исколотыми до крови пальцами она вышивала на этих подушках разноцветных драконов: красных — пышущих изо рта пламенем, синих — перекрывающих реки, зеленых и пятнистых — прячущихся в лесистых горах и поджидающих неосторожных путников и самых редких, серебряных драконов, живущих во льдах. Королева знала, что эльфки и чародейки любят заманивать к себе на ложе молодых людей, и боялась, что возвратится король не один, а привезет с собой какую-нибудь безголосую сирену, умеющую делать всякое такое.

А через полгода весь королевский двор в унынии начинал красить льняные ткани в черный цвет. Их набивали шерстью горных тролльчат, а королева вышивала на них белыми нитками абстрактные узоры. И о чем она думала, нам неизвестно.

Многие женщины сталкиваются с той же ситуацией в браке с «самым обыкновенным» мужем. Неожиданно обнаруживается, что у него есть другая. Деметра в женщине уговорит ее «простить» мужа (потом женщина может не простить эту уступку самой себе!), и так часто поступают женщины, у которых этот архетип ведущий. Афина даст трезвый расчет: жена может скрыть свои истинные чувства, а сама подготовит наиболее удобный для нее момент для развода или же решит сохранить брак из прагматических соображений. Женщина, в которой в этот момент радуется жизни Афродита, знает, что еще пять-шесть мужниных приключений на стороне — и они будут почти квиты. Персефона сама заведет любовника, а потом пожалуется мужу, что негодяй ее бросил или разочаровал. Но Гере нужно выразить свою ярость. И она поистине может быть разрушительной. При этом ярость женщины такого типа обыкновенно бывает направлена не на самого неверного супруга, а на его любовницу.

Как мы помним из мифа, Гера не смела мстить Зевсу, но постоянно вредила его случайным пассиям и их отпрыскам. Так же поступает и женщина-Гера в жизни. Муж — тот, кто придает смысл ее жизни. Она не в силах отказаться от брака. Без него она, с точки зрения архетипа Геры, — никто. Впрочем, если муж уходит сам, то женщина, в душе которой бушует яростная Гера, учиняет ему «страшную месть». Бывшая супруга бьет стекла в его машине и окна в доме, звонит на работу и «поливает грязью», пытается испортить жизнь ему и его новой избраннице любыми способами, рассказывая о них знакомым всяческие истории и сплетни.

Источник: litresp.ru